Положительно воспринял сериал. Жёстко и реалистично.
Подробности:

Скрытый текст

Закончился показ 11-серийного фильма режиссёра Сергея Урсуляка по роману Алексея Иванова «Ненастье». Действие картины происходит с 1991 по 1999 год (с вкраплениями афганских эпизодов 1985 года). Это ельцинское время перемены и смуты, беспощадного передела собственности и жутких человеческих превращений. Можем ли мы сегодня осмыслить и постичь это время? Или наш удел – штамповать клише про «лихие девяностые»?
ЧТО до фильма, фильм отличный – сократить бы его (у меня мания на этот счёт) часа на два – серии на три, стал бы ещё лучше и художественнее. Не поняла одного приёма (это от неугомонного сценариста Тилькина или от режиссёра пришло?) – главный герой, бывший афганец, а ныне[end_short_text] шофёр Герман Неволин по прозвищу Немец, постоянно снимает происходящее на камеру. Но для чего это нужно? Это никак героя не характеризует, никто его записей не находит после его гибели, просто трюк, позволяющий варьировать картинку и стилизовать её иногда «под репортаж». Несерьёзно.
Неясен также персонаж по имени Витек Басунов, вроде бы главный злодей. Один из самых миловидных наших артистов А. Голубев старательно делает тухлый глаз, но на прирождённого убийцу не тянет, и мотивы его поступков непонятны. Надоедает к середине фильма и страдалица Татьяна (Т. Лялина), боевая подруга обоих героев. Актриса обаятельная, но однообразная, не Джульетта Мазина и не Инна Чурикова, так что хлопанье ресницами и страдальческая улыбка не спасают. Однако, на мой взгляд, режиссёр Сергей Урсуляк в принципе силён в выборе артистов-мужчин, женщины, видимо, сбивают его с толку своими чарами. Так что, скажем, подбор актрис в его «Тихом Доне» можно было смело назвать провальным. Но копаться в недочётах «Ненастья» неохота. Фильм неординарен по всем компонентам, начиная с литературной основы. Оба героя – и чуткий совестливый Немец (изумительной органики артист Александр Яценко), и народный вождь Лихолетов (Александр Горбатов) сыграны мощно. А уж второй план весь в актёрских победах. Чего стоит один бешеный афганец Быченко (Тарас Епифанцев) с его налитыми кровью зенками и воплем «За ВДВ!!» По силе художественного замаха и удара «Ненастье» – исключительная картина. И хочется говорить не о её плюсах и минусах, а о теме, которую она поднимает. Ведь мы это время на своих плечах пронесли и своей шкурой чуяли, это не кто-то и где-то, а это мы все, и буквально вчера-позавчера... Кому-то показанное в картине «афганское братство» (да и всякое мужское воинское братство) близко и дорого, а кто-то не приемлет эстетику тельняшек-беретов и песен про чёрные тюльпаны. Не в том дело – есть общность знакомого опыта. Нам не надо объяснять, что такое 91-й год, что такое 93-й год, как выглядели стихийные вещевые рынки начала 90-х и какие песни тогда гремели на эстрадах. И режиссёр идёт на блестяще удавшийся художественный эксперимент. Он соединяет в кульминационных моментах картины дикую реальность и дикую попсу 90-х, создавая забойные «клипы». Скажем, расстрел бандитов в ресторане «Нептун» под «Хару мамбуру» Макса Покровского. Или захват станции «Ненастье» под «Два кусочека колбаски» фантасмагорической группы «Комбинация».
И это эстетическая победа, потому что соединение противоправных действий и идиотской попсы 90-х абсолютно точно передаёт шутовской и клоунский дух тех лет. Тогда и криминал при всём ужасе таил какой-то оттенок театральности, причём мерзкой, демонической. И липкому потоку гнилой эстрады нового типа пытается противостоять трагикомический персонаж – Яр Саныч Куделин в космическом исполнении Сергея Маковецкого. Бывший спортсмен, ныне грандиозный пьяница, в минуты алкоголического полёта он поёт песни советских композиторов. Грозно и вдохновенно. Яр Саныч, пожалуй, вырастает в трагикомический и символический образ позднезастойного СССР, когда-то могучего, а теперь столь же мощно распадающегося. Яр Саныч – по своей воле, а СССР – по воле народа. Ладно, давайте начистоту. «Простые люди», которые не выносят умственной работы, «простые люди», которые утомлённо засыпают, если прочли пять страниц кряду. «Простые люди», которые жадно обжираются самой убогой попсой в мире и даже не догадываются, что на свете бывает вкус (в одежде, в музыке, в интерьере). «Простые люди», которые обожествляют грубую тупую силу и готовы ей сладострастно служить... Что эти «простые люди» могли соорудить, когда ослабла узда и их перестали травить классикой и вбивать простейшие нравственные нормы? Пещеры. Они и соорудили пещеры. И сами порушили социальное государство. Сами!
С задачей этой великой они справились идеально. Только теперь почему-то плачут и стонут, обвиняя во всём Ельцина и Америку. Да какой там Ельцин! Какая Америка! Куда им до миллионов мужских волков, в полном счастье возвращающихся в родные пещеры. И терпил-овец, которые этому подчиняются. И этой правды о себе «простые люди» не желают знать. Может быть, это такой психический наркоз. Но «Ненастье» эту правду возвращает, и она – не по шерсти, конечно... Сегодня если спросишь – братцы, а кто стрелял-то? Кто зубами рвал землю на куски, кто трупами завалил страну – не вы, бывшие пионеры? Не-ет, вопят, не мы, это всё Ельцин. В общем, стесняется народ, как мужик, очнувшийся от лютой грязной пьянки. Забыть, забыть... Афганская идея, которую исповедуют герои, – мафиозная, сектантская: «свои» против «чужих». Государство обязано было всё это задавить. И при всём том в тех годах словно бы чего-то немного жаль. Не беспредела, не разгула, а некоторых людей, искренних и чистых, которых уже не встретишь. Урсуляк точен в деталях. Самозваный народный царь провинциального разлива, новый Стенька Разин – Лихолетов с его непонятным огоньком в таинственной глубине глаз – человек незаурядный. Он не может тащиться от Жени Белоусова – он внимает изысканной питерской группе «Колибри». А уж если в кабинете следователя Дибича висит плакат рок-группы «Алиса», ясное дело, следователь этот злодеем быть не может... Три «прощания» использованы в «Ненастье». Первое – музыкальный этюд «Прощание с Родиной» Эдуарда Артемьева с пронзительным соло трубы, его режиссёр взял как лейтмотив. Второе – обращение Горбачёва перед уходом 1991 года. И третье – речь Ельцина в году 1999. Удивительное впечатление у меня от президентских речей. Мы давно забыли, что такое возможно. Эти президенты говорят откровенно, искренне и сердечно. Находят убедительные и трогательные слова. Они не чёртовы куклы, не биороботы, не супермены – они просто люди и говорят с нами по-человечески. Делятся тревогами, просят прощения... По-человечески! Неужели такое бывает? Приятно было вспомнить.
Татьяна Москвина