Один солдат на свете жил,
красивый и отважный,
но он игрушкой детской был,
ведь был солдат бумажный.
Он переделать мир хотел,
чтоб был счастливым каждый,
а сам на ниточке висел:
ведь был солдат бумажный
Он был бы рад в огонь и в дым
за вас погибнуть дважды,
но потешались вы над ним,
ведь был солдат бумажный.

Едва ли ни один и тот же человек на протяжении всего фильма из сцены в сцену. Кадры без его участия, можно по пальцам пересчитать. Кто он? Герой любовник? Прожигатель жизни? Успешный делец? Гангстер? Маньяк? К кому камера может быть столь внимательна без ущерба для зрелища?

Он всегда добивается своего. Просто делает свою работу и не пасует перед трудностями. Ни грамма страха в его глазах, ни тени неуверенности. Его движения отточены годами практики, а верно избранная тактика всегда приносит результат. Как подойти, с чего начать диалог едва ли не ежедневная импровизация. И результат всегда один. Один и тот же. Он побеждает. Укрощает усмиряя, становится хозяином положения. Здесь нет крика не довольных, молчаливые глаза, устремлённые на него лучатся пониманием. Именно ему вверена забота о приходящих в его дом. Не разочарует. Не обидит. Предупредителен и обязателен.

Заботливый отец обделённый семейным счастьем. В дочери не чает души. Имея минутное счастье на общение культивирует человечность и заботливость, внимательность и предупредительность. Пытается баловать ребёнка развлечениями — прогулки по морю на яхте, дайвинг, мечтает о туристических далях в самые экзотические места…

Чёрт побери, кто он такой?

Счастливый человек. Самодостаточный и удовлетворённый. Без самокопаний. Невзрачный на вид, щуплый и маленького роста. Соседская округа мужчин 40-50 лет, таких же как он, его приятели многие годы. Провинциальная итальянская глушь вблизи моря и здесь его мир, здесь его корни.

Всё прекрасно до поры. До той поры, пока местный громила Симоне, косая сажень в плечах не решает навлечь на нашего героя несчастье. Можно ли противиться силе? А дурной силе? Увы-увы. И крутое пике закладывает судьбы поворот. И испытания уготованы полной чашей. И остракизм некогда столь уважаемых людей обеспечен. Потеряно честное имя, затоптано, запятнано. А плата за страдания? А компенсация за горести? А часть барыша на который имел право? Обида подступает комом к горлу. Можно ли сносить щелчки и пощёчины далее? А продолжать с этим жить? И Марчелло вершит приговор.

Себя ли спасает? Вот вопрос который задаёт автор молчаливо глядя финальными кадрами в нас, зрителей. Для людей ли округи старался? Размышляем глядя на «маленького человечка»? Так то оно так. Да не совсем. И здесь каждый очертит правду по своему. Для себя…

… А он, судьбу свою кляня,
не тихой жизни жаждал,
и все просил: «Огня! Огня!»
Забыв, что он бумажный.
В огонь? Ну что ж, иди! Идешь?
И он шагнул однажды,
и там сгорел он ни за грош:
ведь был солдат бумажный.