Фильм «Кочегар» показался мне не столько криминальной драмой, сколько «эпосом», в котором тема «малых народов» совершенно не главная, потому что как сказал главный герой - якут (майор, герой Советского Союза, кочегар) Иван Скрябин: «Сегодня я двух человек убил. Раньше думал, что они - хорошие люди. На войне есть враги и свои, а тут все свои».
Тогда какая тема является «главной»?
Если мы поставим при просмотре акцент на национальности героев, то получится, что страшнее русского человека - зверя нет. Вот Алексея Балабанова и записывают в русофобы.
Если поставим акцент на образе художника, доверяющего миру, то получим пресную жвачку на тему, что художник по определению выброшен из социума. Кочегар Иван Скрябин живёт «как Цой», и что дальше? Всякий художник - «контуженный копытом Пегаса», или «не от мира сего». И только дети могут его слушать, потому что больше никто детьми-то и не занимается, с ними не говорит. Тогда выходит, что Алексей Балабанов развивает христианские темы...
Если поставим акцент на определении «хорошие-плохие», то разделить людей по категориям всё равно не получится. И фильм опять же убегает однозначной оценки.
По сюжету. Живёт контуженный майор в кочегарке, квартиру оставил дочери, чтобы не стеснять. Жена его бросила, уехала в Детройт, а сама давит на дочь оттуда, чтобы та за отцом следила.
Приходят к Кочегару только две маленькие девочки Лена и Вера (дочь Лётчика) и сослуживец-снайпер.
Собственная дочь у отца только деньги берёт, когда «проведывает», хотя у самой «серьёзный бизнес». Кочегар всё это понимает и смиренно принимает. И то, как его «друг по войне" (Снайпер) в топке его кочегарки трупы «плохих людей" жгёт, и подпольное казино с «плохими людьми" рядом с кочегаркой, и вечную грязь и адскую жару... Потому что дочь - ангел, скоро замуж выйдет за молчаливого русского парня. Наверняка хорошего.
А когда «друг" и русский жених дочери приносят мёртвую женщину в туфле дочери, пряча её лицо, и сжигают в топке у Кочегара на глазах, назвав «проституткой" и «воровкой", то что-то в Кочегаре меняется. Появляется подозрение и обида. Вот и становится Кочегар убийцей.
Так он и раньше убивал. На войне. И боевой опыт ощутим в сценах казни. Впрочем нет, сейчас Кочегар не убивает, и не мстит, а приносит массовую жертву.
Так и слышатся внутренние монологи идущего по улице персонажа:
Живём в ледяном мире, поклоняемся огню, приносим ему наших мёртвых, чтобы наши живые были в безопасности. Но если боги допустили несправедливость, раз позволили «обижать якутОв", значит боги хотят, чтобы несправедливость исправили мы сами. Как бы жестоко не наставляли боги нас.
Ничего христианского в этом фильме у Алексея Балабанова нет. Глаз за глаз. По самому древнему закону. Как в сагах и эпосах.
Что такое «эпос»? Это набор норм поведения, фиксаций достойных и недостойных поступков, создание канона решений в самых разных жизненных ситуациях. Почему-то вспоминается эпизод из скандинавских историй, где воин-разбойник (грань тонка) пришёл свататься к жене убитого им человека. И принёс ей кошель с серебром. Вдова этим кошелём ему выбила половину зубов и сломала скулу. Естественно воин женщину убил, но имя его для сказителя было проклято, а убиенную, но не смирившуюся, сказитель поминает с восхищением её силой духа. Я сейчас имён не вспомню, но найти можно.
Эпос показывает сильные поступки сильных людей. С размахом и пейзажем до горизонта. И бандитские 90-е именно такое мифическое время, на базе которого можно изобразить такую «героику», где безоружный человек входит в дом и убивает обыденным предметом вооружённых людей. «О! как стали модны эти широкие наконечники копий…» (это из совсем другой скандинавской истории).
Надо сказать о женщинах в эпосе. Женщина в эпосе всегда либо страдает, либо сама виновата, но чаще всего всё вместе. Счастье для женщине в эпосе не предусмотрено. Для счастья пишутся сказки.
Взрослых героинь две. В чём-то две маленькие девочки, приходящие к Кочегару, временнОе отражение выросших подруг.
Дочь Кочегара, благодаря фронтовой дружбе Кочегара со Снайпером (раньше сержантом, теперь наёмный убийцей) «вошла в игру» с бандитами, организовала совместный бизнес по поставке якутских мехов.
Дочь Снайпера – вульгарная товарка Дочери Кочегара, которая стоит с ней за одним прилавком в магазине, выясняет, что делит с ней одного «любимого мужчину», самца, который готов е*ть всё, что поймает. Но Дочь Снайпера мифологически разделяет миры мужчин и женщин, она живёт в мире женщин и потому виноват не «тормозной» Бизон, а «разлучница»-подруга, которая должна уехать.
Как она уедет – не важно, папа всё сделает, а я ни при делах буду, моя душа чиста. Типа, я не заказывала подругу и дочь друга отца своему отцу, а просто пожелала, чтобы эта стерва исчезла...
И Дочь Кочегара убита «любимым мужчиной», которому по навету дочери её заказал Снайпер. И никаких страданий у «любимого мужчины» нет, и не потому что он – русский, а потому что он «плохой человек», исполнитель.
Босс заказал, значит надо заказ сделать. а сердце заморожено. В ледяном мире живём.
Потому так хорош в фильме момент, когда Кочегар оставляет Дочери Снайпера жизнь, не винит её. Но теперь Дочь Снайпера видит реальную Смерть, пришедшую к ней домой из мира абстрактных занятий её отца в эту устаканенную и распланированную на годы счастливой жизни данность.
Алексей Балабан подарил фильму два финала.
Первый - самурайско-журналистский: Дочь Лётчика Вера - приходящая с подругой в гости к дяде Кочегару посмотреть на огонь и послушать истории о плохих людях - фотографирует (не понимая ужаса происходящего), вскрывшего вены Кочегара, сидящего перед телеэкраном топки. Она же уносит с собой наследие Кочегара, его бумаги.
Сам режиссёр как раз себя ассоциирует не с Кочегаром, а с Лётчиком, которому дочь приносит эти два свидетельства кочегаровой жизни - предсмертный поляроидный квадратик и неоконченную машинопись.
И второй финал - литературный - читается голосом маленькой Веры. Авторский эпос, корявое переложение рассказа Вацлава Серошевского «Хайлах». Кочегар прочитал рассказ незадолго до контузии и теперь считает, что пишет собственный сюжет.
И вот в этом повторном сюжете мне как зрителю очень хочется найти особенный сакральный смысл. А смысла нет. Есть способ преодоления контузии, есть уход от гражданской войны, происходящей вокруг Кочегара, есть самоидентификация, связь с корнями, которые могут дать опору. А специального смысла нет. Но есть аккумуляция духовной силы, понадобившейся на то самое ритуально жертвоприношение Деве-Обиде, что «хорошие люди», оказались плохими, и дочку к «плохим» причислили. И рассказ дописан на словах, когда Вера спрашивает Кочегара о плохих людях: литературный якут создал мину, на которой подорвался хайлах Костя, ему оторвало ноги.
Никаких выводов, кроме внутренней собранности и трезвости по отношению к просто жизни, фильм не несёт. Какая тут может быть мораль? Что зло всегда наказуемо? Так почему же наказующий так несчастен? Общество больно? Так оно всегда больно. Вот и в Царской России, судя по рассказу, всё было плохо. Никогда не будет ни Платоновского «Государства» (в котором, кстати, поэты и писатели не нужны), ни Муровской «Утопии». Насилие порождает насилие? Надо не противляться? Но ведь есть вещи, которые невозможно прощать. Необходимо как-то реагировать.
И ведь всё равно найдётся кто-нибудь, для которого этот фильм будет всего лишь байкой о том, как один чурка двух конкретных пацанов лыжной палкой пришил.
И зрителя накрывает десантный парашют отчаяния и пустоты.
Но моя память держит совершенно волшебно переданные длинные прогулки персонажей. И в этих прогулках, в движениях, в походке - характеры, самое подробное описание внутренних миров героев. Вроде бы ничего не происходит, но ты про каждого всё понимаешь. Такой молчаливый дзен. И в кои-веки тебя перестаёт раздражать (сколько можно обращаться) тема «маленького человека», который оказывается действительно огромным.
И нарочито механистические сексуальные сцены фильма - такие же «прогулки», показывающие разные женские типы («сиповку» и «королька» по Бродскому), разные отношения «подруг» с «хайлахом».
Мне очень хотелось сказать, что музыка в фильмах Алексея Балабанова - полноценный персонаж. Но нет. Музыка в фильмах Балабанова просто верна: и Дидюля, и «Агата Кристи», и «Чёрный Лукич». А бандеровское смешивание образов музыканта и убийцы (винтовка в кофре от виолончели) в прогулке Снайпера – это вечный наш лётчик Пушкин с его «Маленькими трагедиями» и темой совместимости Гения и Злодейства.
Или темой войны после войны. Совместимости воина и разбойника. И это вопрос именно эпоса: Где лежит граница удали и бесчестия? У Джорджа Р.Р. Мартина много на эту тему написано, 5 томов вышли, 2 ожидаются. И в мировой литературе много, даже больше, чем о маленьком человеке в русской. А будут возвращаться к этому вопросу сказители снова и снова. Потому что с мифических времён очень мало что меняется. Но меняется.
Ведь сечёт в рассказе якут плёткой изнасилованную хайлахом жену от обиды, потому что с самим хайлахом ничего сделать не может. А вот напечатавший рассказ кочегар Иван Скрябин смог.

Про фильм «Бегущий по лезвию бритвы» я знал, что у него есть 7 версий и минимум три русских озвучки, и это мешало просмотру: с которой начать? На существование фильма я вышел через сериал «За гранью», про который решил, всё-таки, не оставлять слов, потому что финал третьего меня сценарно страшно разочаровал. Несмотря на мультяшную серию, где все агенты ФБР перекушали ЛСД. И я ожидал пересмотреть смутное детское воспоминание с «губернатором Арчи» в главной роли (перепутал с «Бегущим человеком»), а в итоге получил отличный актёрский дуэт Харрисона Форда и Рутгера Хауэра.
Плюс к этому отличная сайнс-фикшн картинка и безупречная музыка. И что особенно потрясло: темп фильма!
Я посмотрел режиссёрскую резку с открытым финалом. Другие и не нужно. Просто от музыки и пульсации происходящего я впал в транс, из которого было очень обидно выходить. Привлёк не тот мир, а сладость нахождения в трансе созерцания альтернативного мира.
Можно говорить, что сценарные реплики Харрисона Форда одна хуже другой, что нет особой актёрской игры... Зато есть такая атмосфера, что всеобщая замороженность и заторможенность только играет на осознание: смотришь шедевр.
Я уже задавался вопросом о том, как отделить хороший фильм от плохого. Пишу про те, что зацепили. Есть фильмы для отдыха, есть фильмы для встряски, есть фильмы для памяти. В них проваливаешься и улыбаешься собственным воспоминаниям, переживаниям, ощущениям.
К этому фильму я вернусь ещё много раз. Не из-за сюжета, не из-за волшебной музыки Вангелиса, не из-за визуальных нонсенсов, а из-за сладкой тягучести самого созданного Ридли Скоттом пространства, новых и новых деталей происходящего в нём, страшной красоты увядания земной цивилизации.
Из деталей: порадовали в городской толпе будущего рядом идущие английские панки и всемирные кришнаиты.
Порадовала шутка по поводу Кэрролловской сказки «Сквозь стекло» (кстати, фанаты «За гранью" обратите внимание на Наблюдателя!).
Порадовала облизанная Высоцким тема оживших манекенов. У Ф.К. Дика в книге тема «андроидов» этически рассмотрена со всех сторон. В фильме не успеваешь понять (главный андроид приходит за продлением жизни), что они - не люди. Тут больше представляешь себе вопросы национализма, вычленение чужака в арийски-верном государстве.
И семитские черты главной героини (Рэйчел Розен) только подстёгивают эту версию происходящего.
Любовной линии между Живым и Неживым не ощущается. Есть история любви между Чистильщиком и Изгоем, стирание границы.
Со второго просмотра по некоторым деталям начинаешь понимать, что они - реально чужие. Но люди сами по себе все чужие друг другу в этом увядающем мире. Потому андроид - не худшая партия. Они - не такие. И это даёт надежду. Потому что «такие» привели эту планету к смерти.
Над фильмом работали отличные дизайнеры. Каждый грим и жест оттачивался в течении продолжительного периода. Здесь нет ничего случайного. И вторая любящая пара, влюблённые роботы - настолько же ирреальны, как охотник и дичь в первом случае.
Привкус «Заводного апельсина» сначала чуть было не вывел меня из благостного «кивания" показываемому, но жестокая "невинность" робота-убийцы, её любопытство, её позёрство удержали моё наслаждение фильмом на самой грани.
Кукла мыслит, кукла желает, кукла фантазирует. От этой детскости ты ошалеваешь настолько, что влюбляешься в «холодную игрушку», болеешь за неё.
Я люблю фильмы, где «всех жалко». Где все - плохие. И все - «хорошие люди» по Иешуа. Всем тяжело. И всё делают нечто, что не поддаётся шаблонной морали.
И именно здесь я увидел Рутгера Хауэра таким, как его представила Светлана Мартынчик в роли Джуффина Халли.
Андроид Рэй - вершина технической эволюции. Он - сверхчеловек. И он не собирается снисходить до человека, встраиваться в психологию человека. Он хочет жить. А жить времени не осталось.
И его конфликт с Человеком-Создателем в невозможности продления собственной жизни, в краткости , в умирании всего накопленного эстетического и этического опыта.
Когда я читал «Лабиринты Ехо», то представлял хитрого ветерана-силовика. На самом деле упоминание Рутгера Хауэра ведёт нас к андроиду Рэю, именно к этому фильму, где он в одних плавках и с седыми волосами гоняется за собственным охотником.
Рэй не мстит охотнику Рику Декарту за подругу и друзей, за всех «отправленных в увольнение». Он играется.
И это игра психологий, а не мышцев. И Рэй наслаждается нелогичностью Охотника.
И Рэй спасает Охотнику жизнь, потому что самое ценное - именно Жизнь как таковая. И у Охотника есть шанс жить дальше, а у Рэя уже нет, его «пружинка» раскрылась до конца.
И то, как Неживой пытается сохранить в себе чувство жизни, главное сокровище фильма.
А «засыпание» Рэя я пересмотрел раза четыре. Этот монолог, который когда-нибудь скажет перед смертью сам Джуффин. «У меня была вечность, наполненная страхом и великолепием. Как она может прекратиться?»
У такого фильма не может быть финала.
Его и нет. И однажды включивший этот фильм, остаётся в нём навсегда.
Именно из фильма «Бегущий по лезвию»(а после и книги «Мечтают ли андроиды об электроовцах?») пришёл мой текст
«Линия жизни"
(шесть стихотворений)

дивно молвит октябрь гнева
заливает апрель тоски
рыбы сами раскинут невод
и порежут себя в куски

то что стало тебе во благо
и меня на паях везёт
не цеди мне на жабры влагу
мне по вкусу аргон-азот

этот шёпот незримых женщин
это радио от футур
окликает не вслед ушедшим
а не знавшим номенклатур
- - -

мы себя назвали птицы
обещая перелёт
к тем пределам, где дымится
побережье млеко-мёд

вместо крыльев сиплый клёкот
и стоят передо мной
грохот Сербии далёкой
запах скумбрии родной
- - -

посещающим зал ожидания:
наша совесть на вес пера
все мы в юности были джедаями
повзрослевшим – своя игра

кто напомнит мне имя кортика
что находит изъян в броне?
это страшное детство корчится
фотографией в портмоне
- - -

первым окончилось время лягушек и сов
тот кто не голос а множество голосов
строил свой храм на останках панельных трущоб
это резерв
но чутьё обещало ещё

титры ползут на корейском
играет труба
я размотал и снимаю повязку со лба
- - -

всё что запомнил пишу на отдельном листе

раз) во дворе заскрипевшая карусель
два) магазины забиты собачьей едой
три) на дороге раздавленный рядовой
номер четырнадцать двести семнадцать сто пять

вымерз от гайморовых
до пят
- - -

линия жизни стала намного длинней

тихое счастье нескольких зимних дней

температура по Цельсию выше нуля

то что за окнами это теперь не Земля

не пригодятся салазки миники бегунки

я разрезал ладонь о твои позвонки
- - -

март 2012
(с) Сергей Ивкин

Кстати, когда создатели фильма предложили Ф.К. Дику весьма круглую сумму за написание романа на основе киносценария, автор сказал: «У меня есть дом и плеер с наушниками, больше мне ничего не нужно. На что я буду тратить эти деньги? Тем более, что роман «Мечтают ли андроиды об электроовцах?» уже написан». Так и вышли параллельно фильм и книга с разными сюжетами. Совпадают только имена главных персонажей: Рик Декарт и Рэйчел Розен.